На главную страницу
Оглавление

Глава 8. Жизнь за границей –
самый творческий период.  

 

Попав за границу, Бердяев «принужден был изображать из себя активного общественного деятеля и возглавлял разные начинания» (16: стр. 248). Это вскоре его утомило, и через год он стал заниматься более интересными ему творческими делами.

В Берлине был основан Русский научный институт. Бердяев активно участвовал в его создании, был деканом отделения. Немецкое правительство одобряло это начинание, как и многие другие, и очень помогало философу в его осуществлении. Затем он основал русскую Религиозно-философскую академию как продолжение Вольной Академии Духовной Культуры. В этом помог американский Союз Христианских молодых людей (УМСА). В 1923 г. Бердяев написал книгу «Новое средневековье», имевшую большой успех и переведенную на 14 языков. В ней он многое предвидел и предсказал.

В 1924 г. он переехал «из побежденного Берлина в победивший Париж». Берлин переставал быть русским центром, им становился Париж. Там философ прожил до конца своей жизни, все 24 года.

В Париж Бердяев «перенес» и Религиозно-философскую академию. Здесь ее деятельность расширилась. В сентябре 1925 г. начал издаваться под его редакцией журнал «Путь», – орган русской религиозной мысли, который просуществовал 14 лет. Этот журнал объединил почти все интеллектуальные силы своего времени. В нем печатались представители совершенно разных направлений и миросозерцаний. Часто Бердяев даже издавал статьи, с содержанием которых сам не был согласен. Он относился с терпимостью ко всем иным взглядам и считал, что каждый человек имеет право на собственный выбор. Это во многом объясняется тем, что градархом асцендента радикса философа является Хирон – планета-миротворец, умеющая примирять противоположности, но при этом Хирон находится в Овне, – знаке своего изгнания. Поэтому в мыслителе парадоксальным образом уживались социальность и асоциальность, стремление к обществу и оторванность от него. Сам Бердяев называл себя одиночкой, часто действующим социально. Как правильно заметила в уже упоминавшемся разговоре с ним его жена Лидия Юдифовна, общество его интересовало лишь тем, что в нем он мог выразить себя, высказать все волнующие его мысли, передать другим свой личностный духовный опыт; в обществе он, можно сказать, щедро делился собою, предоставляя такую же возможность и другим.

Во вступительной статье к первому номеру публикаций журнала «Путь» кандидат философских наук А.И. Абрамов писал: «Способность Бердяева объединить вокруг себя и относительно примирить самые разнообразные направления французских религиозно-философских группировок свидетельствует о большом опыте и такте, о высоком уровне философской культуры общений и дискуссий, и все это при его личном глубочайшем индивидуализме и взрывном характере спорщика и интеллектуального бретера… В редакции журнала «Путь» на бульваре «Монпарнас», в Религиозно-Философской Академии, в своем доме Бердяев устраивал встречи католиков и протестантов, католиков-модернистов и католиков-томистов, которые до этого зачастую вообще не имели точек соприкосновения и возможности в спокойной философской дискуссии обсудить свои внутренние противоречия и проблемы» (86: стр. 6).

В финансовом отношении семья Бердяева жила почти бедно: Уран-анарета в качестве альмутена II дома мог обогащать разве что духовными дарами. Но деньги появлялись всегда, в самый последний момент, когда они были особенно нужны. В июле 1938 г. семья Бердяева должна была оставить квартиру, которую снимала на протяжении 10 лет, так как не могла бы больше платить за нее из-за повышения цен и подорожания жизни. И вот в это время Бердяевы неожиданно получили в наследство от их покойной подруги Флоранс дом в Кламаре под Парижем, куда и переехали летом. Дом был с небольшим садом с большими каштанами и напоминал русскую усадьбу. Думаю, что Бердяеву он даже напоминал дом в родном Киеве на Липках. Это стало для них настоящим спасением в трудный момент. В этом доме до самой смерти философа по воскресеньям собирались самые разные люди и вели религиозно-философские беседы и дискуссии. Дом Бердяева стал чем-то вроде культурного центра. В гости к философу съезжались люди со всего мира.

На время получения дома (июнь 1938 года) прогрессивный альмутен XI дома Плутон (подруга) был в 25мо Рака, включая действие кометы Шумейкера-Леви, а также десцендент точки сборки: произошло событие, которое было отзвуком произошедшего в предыдущей жизни. Причем с Флоранс больше была дружна жена философа Лидия, и большей частью благодаря их дружбе они получили этот дом. Прогрессия Марса находилась в кармическом сентагоне к куспиду III дома, вследствие чего произошел переезд, вызванный печальным событием. Все это происходило в ауре затмения Луны на куспидах V-XI домов, сарос которого носит такую характеристику: «Успешный исход давнего беспокойства или болезни. Проблема…сначала…ухудшается, а затем рассеивается, принося позитивный исход» (25: стр. 170). Флоранс умерла еще в феврале 1937 г., и прошло больше года, прежде чем были решены все юридические формальности. Даже здесь проявилось действие Селены в XI доме философа: смерть подруги произошла на возвращении Белой Луны Бердяева, а наследство он получил летом 1938 г., когда она проходила знак Водолея, – то есть это было практически на положении Селены в гороскопе кометы за несколько кругов до 16 июля 1994 г. Так что мы можем судить о благотворном действии Селены кометы: дары получают только те, кто этого заслуживает, но даже для них получение этих даров сопровождается чувством трагической утраты чего-то близкого и дорогого, к чему они были привязаны.

Мыслитель всегда говорил, что он написал две «Философии свободы». Первую – в 1911 г., а вторую, вероятно, – «Философию свободного духа», – опубликовал в 1927 г., а писал, по-видимому, в 1926-1927 г.г. В июне-июле 1926 г. произошли три затмения серии 19 N. Эта серия объединяет затмения, в ауре которых родился Карл Маркс – идейный вдохновитель русского коммунизма (5 мая 1818 г.), – три затмения в июне-июле 1908 г., в ауре которых произошло падение известного Тунгусского метеорита, а также затмения в августе-сентябре 1998 г., когда произошел теракт, ставший презентацией Антихриста Бин Ладена. Здесь хотелось бы задержаться немного на описании и трактовке падения Тунгусского метеорита.

В физическом мире ничего не происходит случайно, а является следствием тех событий, которые произошли прежде в мире духовном. Любая катастрофа, любой природный катаклизм является лишь отражением того духовного состояния, в котором пребывает на данный момент времени человеческое сознание. Поэтому и падение известного метеорита, случившееся 30 июня 1908 г. в 7h 15m по местному времени в бассейне реки Подкаменной Тунгуски, можно считать внешней объективацией реальных духовных событий, подготавливающих человечество к чему-то новому и небывалому.

Еще с весны до этого происшествия отмечались необычайные половодья рек и сильный снегопад в конце мая в Швейцарии, густая пыль над Атлантикой, несколько землетрясений, а 22 февраля над Брестом появилось светлое блестящее пятно, принявшее V-образную форму и перемещавшееся с востока на север. На средней Волге 17-19 июня наблюдалось северное сияние, а во многих местах Европы и Западной Сибири небо светилось цветными зорями, так же как и над Балтийским побережьем: пурпуровые зори напоминали те, что появляются при извержении вулканов. Само же падение метеорита сопровождалось «северным сиянием» и магнитной бурей. Воздушная волна, порожденная его взрывом, дважды обошла земной шар. Вокруг эпицентра этого взрыва наблюдался вывал лесов по контуру бабочки с осью симметрии, ориентированной на юго-запад. Траектория полета метеорита менялась, принимая северо-западное направление. Происходило перемагничивание почв вокруг центра взрыва. В результате этого изменилась генетика местных растений. Произошел прирост не только молодняка, но и «оживление» вековых деревьев. На месте катастрофы нашли алмазно-графитовые сростки внеземного происхождения. И если с апреля 1908 г. в Северном полушарии резкому разрушению подвергся озонный слой атмосферы, но с 30 июня озон стал восстанавливаться.

Все эти факты наводят на мысль о мифе «Амур и Психея»: символ – бабочка; «оживление» растительности, «воскресение» древнего вулкана, затягивание озонового слоя, «свечение облаков» и нахождение алмазов внеземного происхождения как осколков первичного неба.

Выдвигалось много версий для объяснения этого происшествия. По версии сотрудников Сибирского отделения АН СССР А. Дмитриева и В. Журавлева (56), болид принадлежал к плазменным образованиям Солнца, и Солнце среагировало на резкую убыль озона, направив сгусток плазмы, обладающей озоно-регенерирующей способностью. По другим версиям, это был взрыв кометы или тела, связанного с кометой Галлея; это – плазмоид, который наткнулся на кратер вулкана, действовавшего здесь в юрском периоде, что стимулировало резкий выброс из него. По версии физика А. Приймы (103), это была целенаправленная акция внеземного разума, и тунгусское тело не было полностью разрушено, а перешло «на новую стадию своего бытия», изменив свою физико-химическую структуру и передав нашей биосфере «контейнер с информацией».

П. Глоба высказал предположение, что это была комета, которая переформировала программу сароса, идущую со времени рождения родоначальника коммунизма, в результате чего коммунизм не распространился по всему миру, а локализовался в одной отдельно взятой стране, на территорию которой упала комета.

В день Тунгусской катастрофы было большое скопление планет в Раке: Солнце, Луна, Северный Узел, Венера, Марс, Меркурий и Нептун. По большой заполненности планетами знака Рака можно судить как об узкой территориальной локализации действия этого события, о чем сказал Глоба, так и о возможном перепрограммировании генетического кода человечества или о подключении в нашу генетическую память новых мифов, равно как и актуализации старых. Это скреплено и тремя затмениями, два из которых являются лунными, а солнечное происходило в 7мо Рака, откуда золотое сечение попадает в 20йо Водолея, обозначенный мною как градус пятого Дня Творения. В этом же градусе находился Страж Прошлого Приап. Здесь проявилась связь данного события с февралем 1985 г., началом перестройки в СССР.

Меркурий в 16мо Рака – градусе экзальтации Юпитера – был в оппозиции к Урану в 16мо Козерога, где сейчас находится Вега. Это противостояние говорит о противоборстве и взаимном примирении двух типов мышления – «горизонтального» человеческого и «вертикального» космического, причем меркурианское мышление способствует повышению творческого потенциала находящегося во Льве Юпитера. Следовательно, наилучший исход рассматриваемого события можно видеть в таком качественном изменении и расширении возможностей человеческого сознания и мышления под воздействием божественных энергий, при котором реализуется творческий потенциал самого человека. Юпитер, на который работает в данной ситуации Меркурий, находится в 15мо Льва – в одном из градусов фиксированного креста, в котором происходит принятие решения максимально проявленным творческим «я» человека о формировании его новой цели и высшем предназначении, данном Зерваном. Сам по себе 15йо говорит о перевороте, возможной перемене ориентации на что-либо. Исходя из узкой локализации планет в Раке, переворот должен происходить в области наследственных программ, традиций и семейного уклада. Опять-же, львиные качества Юпитера снова возвращают нас к памяти о нашем аристократическом прошлом.

И уже в конце 1991 г., во время распадения СССР, Нептун из 15гоо Рака, где он был 30 июня 1908 г., сделав пол-оборота, стал к себе в оппозицию, а Уран вернулся на свое место, теперь уже в соединении с подоспевшей Вегой, в январе 1992 г. О чем это говорит, – по-моему, совершенно очевидно. Учитывая же, что Юпитер в ноябре-декабре 1991 г. завершил свой путь длиною в аспект золотого сечения от 1гоо Водолея, где он находился 6 февраля 1985 г., и стал в 13йо Девы, можно сделать вывод, что юпитерианский переворот с участием Нептуна и Урана напрямую связан с перестройкой в Советском Союзе, вплоть до его ликвидации, что и является сменой традиций и семейного уклада для страны.

Таким образом, Тунгусский метеорит действительно перекодировал историю развития мира. Возможно, если бы не он, весь мир стал бы единым тоталитарным государством.

К этому же саросу относятся затмения августа-сентября 1998 г., когда Юпитер прошел три инверсии после февраля 1985 г. Это тоже о многом говорит. Снова соединились американская и российская истории. Коммунизм не распространился по всему миру и в какой-то степени был ликвидирован за 1985-1991 г.г. (правда, коммунисты еще не знают об этом). С 1998 г. программа Тунгусского метеорита совместно с программами комет взялась и за тоталитаризм денег «американской демократии», не позволяя ей овладеть всем миром. В России этот период принес очередной экономический кризис: на время затмения 22 августа Венера в 11мо Льва была в оппозиции к Урану в 11мо Водолея, в градусах арканов «Отшельник» и «Суд». Марс в 1мо Льва был в оппозиции к Нептуну на терминале 1гоо Водолея. Это предвещало религиозную войну как знамение эры Водолея.

 

 «Философия свободного духа».  

Эта книга писалась под воздействием энергетики сароса, связанного с пресечением (благодаря Тунгусскому метеориту) коммунистической и «демократической» экспансий на весь мир. Нептун этого сароса находился в 4мо Козерога, на Солнце Рождества Христова (вспомним проявление в затмение этого сароса Бин Ладена с его антихристианской программой, а также рождение Карла Макса, положившего невольно начало уничтожению этой религии в России), Плутон – в 29мо Рыб, где находится Солнце Бердяева. Так что философ нес в своем духе плутонианские энергии сароса. Транзитный Уран в 1926-1927 г.г. делал петлю вокруг Солнца мыслителя, что и вызвало написание новой «Философии свободы». Все это говорит о том, что именно в 1926 г. было очень значимое затмение этого сароса, и через дух философа – его Солнце – проявилась программа предыдущего – 1908 г. – затмения и связанной с ним информации, внесенной Тунгусским веществом.

В этой второй книге, посвященной свободе, автор выделил уже три ее формы. Это – первичная свобода «от», – свобода грехопадения Адама, иррациональная свобода, предшествовавшая Добру и Злу, исходная точка и путь. Вторая свобода – это конечная точка и цель, свобода в Боге, в принятии божественной истины. В первой свободе заложены потенции и добра, и зла, и она легко перерождается в злую свободу, а последняя – в необходимость и рабство. Это же грозит и второй свободе, если она взята без первой. Она тогда ведет к принуждению и насилию в истине и добре, к принудительной добродетели и тирании. Если первая свобода порождает анархию, в которой сама и погибает, то вторая порождает авторитаризм, где она снова погибает. С человека снимают бремя свободы выбора ради спокойствия, ради организации и регуляции человеческой жизни. Духовный мир при этом замыкается. «Диалектика и первой и второй свободы происходит уже в мире, отпавшем от духовного центра. И страшнее всего то, что само христианство постоянно соблазнялось о свободе (пелагианство, Августин, янсенизм, кальвинизм, церковное отрицание свободы совести). Трагедия мирового процесса есть трагедия свободы, она порождена внутренней динамикой свободы, ее способностью перейти в свою противоположность», – писал философ (17: стр. 97). И только в Христе открывается третья свобода, которая совмещает в себе обе первые. Христианское откровение примиряет Божью свободу и человеческую. В Богочеловеке обе свободы совмещаются.

В этих трех бердяевских вариантах свободы легко просматриваются три зороастрийские начала мира: первая свобода ассоциируется с материальным миром Гетиг, «бессмысленным и беспощадным», вторая – с духовным миром Меног, осмысленным и разумным, а третья свобода, свобода Христа, – это исконно человеческая свобода серединного мира Ритаг, отличающаяся от первых двух своей процессуальностью, своей направленностью к духовному постижению и творческому действию, к очищению мира от скверны. Именно третью свободу и можно назвать свободой в подлинном смысле этого слова. Первые две гармоничны для мира объективного бытия, но они не гармоничны для человека, живущего по законам мира субъективного. Первые две свободы не создают и не открывают ничего нового; они существуют как данность и характеризуют пассивное состояние объективного мира и человека, погруженного, а правильнее сказать, – выброшенного в этот мир. Свобода объективного мира не может не быть чуждой для него. Он делает ее своей только вследствие завершения им самостоятельного пути познания, в результате которого соединяется внутреннее и внешнее, субъективное и объективное, и он свободно принимает благо второй свободы, – свободы в Боге, возвращаясь к своему духовному Отцу. В процессе получения опыта познания человек отказывается от первой свободы слепого «хотения», но он не имеет возможности также принимать и пассивную свободу блаженства в Боге, поскольку она для него уже закрыта с того момента, как он предпочел ей другую, отдалившись от Бога.

Человек – существо динамическое, становящееся и живущее во взаимодействии двух времен, – прошлого и будущего. Обе вышеуказанные свободы одинаково чужды ему до тех пор, пока в нем не пробудится третья свобода синтетического мира Ритаг, связанная с любовью, – основой человеческой души. Только эта свобода, по своему андрогинному качеству, сможет объединить в нем крайности двух других, и тогда он по своей собственной воле (в соответствии с выбором первой свободы) примет истину мира духовного (по выбору второй свободы). Тогда сама свобода получит новое качество, лишенное какого-либо зла, но при этом сохранится свободная воля человека, которая уже не будет входить в противоречие с благим Божьим миром.

Третья свобода – это свобода творения Отца-Зервана, стремящегося с помощью человека-андрогина осуществить собственное самоочищение от зла и устроить новый мир на качественно более высоком уровне бытия. Не будучи знакомым с трудами зерванитов, Бердяев очень близко в своих работах подошел к воссозданию их основных идей. Это говорит о том, что истина для всех одна, и у каждого из нас открыт доступ к ней, если только мы сами будем стремиться к ее познанию. «Свобода духовного Адама уже иная свобода, свобода соединенная с любовью, изнутри просветленная любовью и потому победившая яд свободы, яд, заложенный в ее иррациональной тьме… Благодать исходит не только от божественной природы Христа, но и от его человеческой природы, от его небесной человечности… Третья свобода и есть свобода, соединенная с благодатной любовью… Благодать есть царство Третьей Ипостаси, есть благодать Духа Святого», – пишет философ (17: стр. 100). Он видит, что явление в мир Христа стало необходимым только оттого, что мир погряз во зле. Не было бы зла, осталось бы навечно первичное райское состояние первого Адама, в котором не были раскрыты возможности бытия, не явился бы новый Адам, не была бы раскрыта высшая свобода и любовь. То же мы находим и у зерванитов: человек призван уничтожить зло, в связи с чем на него возложена величайшая ответственность. Христос же есть высшее проявление человека, одухотворенного настолько, что в нем было восстановлено исконное родство человека с Богом. Напомню, что христианство связано с первой чакрой андрогинной души, являющейся сущностью человека. И именно в андрогинные времена произойдет последняя и решительная битва Добра со Злом, которая окончательно избавит мир от власти зла. «Добро, победившее зло, есть добро большее, чем то, которое существовало до явления зла… Антиномия зла разрешима лишь в духовном опыте… Опыт зла, изобличающий его пустоту, может привести к величайшему добру. Познание зла не есть его оправдание», – пишет мыслитель (17: стр. 126, 127). Однако, как он считает, зло имеет положительный смысл. «Смысл зла связан со свободой. Без этого невозможна теодицея. Иначе мы должны будем признать, что миротворение не удалось Богу» (17: стр. 127). Ложь всех внешних революций философ видит в том, что революционеры хотят уничтожить зло внешнее, оставляя его внутреннюю сущность. Они не истребляют зло в себе, а хотят истребить его в других, причем со стороны его вторичных, наружных проявлений. Это – поверхностное отношение к жизни, и ничего радикального в революциях нет. Революции не побеждают зло, а по-новому перераспределяют его. Хотя они имеют и положительное значение, ведь после них начинается новая эра, но здесь добро рождается уже не из самих революций, а из осмысления их опыта.

Дальше философ пишет о том, что христианство выковывало личность человека, в результате чего стало возможным появление неповторимой индивидуальности, которая значительно «утончилась» в новое время. Но церковное сознание игнорирует эту индивидуальность. С другой стороны, новое время развивает ее и доводит до наибольшего напряжения чувство индивидуальности, а вместе с тем саму индивидуальность нивелирует, подчиняя ее массам. Мы живем в этом противоречии, и христианство тоже находится в переходном состоянии, утеряв прежнюю строгость и цельность стиля. Преобладающий стиль православия долгое время был приспособлен к более грубому состоянию души. Старчество не могло ответить на творческие запросы утонченной души человека. Иерархическое начало в Церкви не может разрешить религиозной проблемы творчества. Ее может разрешить сам человек. Разрешение этой проблемы должно идти от человека к Богу, а не от Бога к человеку. И в грядущую эпоху произойдет соединение христианства и творчества.

Относительно объединения христианских церквей мыслитель высказался так: «…в деле воссоединения христианского мира огромное значение имеет мистика, мистическое углубление христианства, преодоление церковного позитивизма и материализма» (17: стр. 225). Мистике, чья планета – Нептун – как раз проявила себя тем, что с момента Тунгусской катастрофы до момента распада СССР она прошла половину зодиакального круга, философ уделяет значительное внимание в данной работе: «Мистика и есть учение о пути преодоления естественного, тварного бытия, учение о путях обожения человека и мира… Мистика также сверхконфессиональна по своей природе. Есть глубины мистики, в которой сходятся не только конфессиональные типы мистики христианской, но и типы мистики языческой… В опыте мистическом вбирается внутрь духа природный и человеческий мир, ничто уже не противостоит, как внешний предмет… Вне меня нет ничего, все во мне и со мною, все в глубине меня… Мистически переживать жизнь значит ничего не переживать уже в состоянии подавленности противостоящей мне и внешней для меня реальностью, как то бывает в мире природном, но переживать все, как мою собственную сокровенную судьбу… Религия может быть не мистической лишь в периоды устойчивого внешнего быта. Религия неизбежно мистична в период катастроф и потрясений старого бытового уклада» (17: стр. 160, 161, 175).

Бердяев считает, что будущее христианства зависит от того, будет ли признано в христианстве пророческое начало. Возрождение религии предполагает не только священнический дух жизни, но и пророческий дух преображения, действительного изменения жизни. Само обращение ко внутреннему пришествию Христа есть пророческая сторона христианства. И хотя христианские пророчества не оптимистичны, они обличают грядущее в мире зло, но они и не пессимистичны, ибо говорят о возможном очищении в результате страданий, о воскресении.

В 1931 г. мыслитель опубликовал книгу «О назначении человека». А в октябре 1930 г. и апреле 1931 г., когда писалась эта книга, происходили серии затмений 4 S и 5 N. В серии 4 S изначально новолуние находится в 29мо Рыб, – на Солнце Бердяева, поэтому он был проводником энергий этого сароса, тем более что его новолуние было в соединении с Меркурием, как и Солнце у Бердяева, а это дало ему возможность принимать и передавать информацию, заложенную в затмении.

В серии 5 N новолуние – в соединении с Нептуном, а Венера – в 25мо Весов, в соединении с возможным Солнцем брака философа. Эта серия дает вспышки идей, предчувствия, видения, пророческие сны. Это творческая серия, которая может обогатить человека.

Эти две серии затмений происходили еще в октябре-сентябре 1912 г. и марте-апреле 1913 г., когда философ писал «Смысл творчества». Хочется также обратить внимание на то, что эти серии повторялись в ноябре 1984 г. и мае 1985 г. (с ними связаны смерть последнего правителя Советского государства и начало перестройки), а также в ноябре-декабре 2002 г. и мае 2003 г., в период начала эры Водолея (сюда же относится и война США в Ираке).

В прогрессии радикса Бердяева на этот период Прозерпина соединилась с Южным Узлом большого креста и включила тем самым три его точки – узлы и Уран. Транзитная Прозерпина делала петлю вокруг его Черной Луны (мы помним, что прогрессия Прозерпины в этом же положении происходила в период ожидания Бердяевым своего первого суда и ссылки в Вологду, и тогда же с ним случился духовный переворот, обративший его к идеализму). В декабре 1930 г. узлы прошли по вертикальной оси гороскопа, а в марте-июне 1931 г. Сатурн с Юпитером соединялись с точками горизонтальной оси, находясь в оппозиции друг к другу, так что во время написания этой книги последовательно реализовывались обе оси его радикса, причем Сатурн прошел по асценденту (отсюда само название «О назначении человека»), что дало полное осознание философом своего места в мире.

Затмение серии сароса, в которой новолуние находится в соединении с Нептуном, было именно на Нептуне философа, так что ему многое открылось в отношении мистики и христианской идеи. В это время транзитный Нептун петлял вокруг золотого сечения асцендента мыслителя и формировал его мистическое ощущение собственного «я», в то время как Сатурн делал петлю вокруг самого асцендента. Стоит напомнить, что асцендент философа находится в градусе Нептуна кометы Шумейкера-Леви, поэтому пребывающий на золотом сечении этой точки Нептун закладывал в духовном плане свою кометную программу. Именно в этот период начала 1931 г. Бердяеву удалось транслировать волю Зервана относительно программы Нептуна кометы как космическую гармонию своего собственного «я». В это же время, а точнее, в апреле-мае Уран находился в соединении с Хироном Бердяева, и при этом – на золотом сечении уже транзитного Нептуна, а стало быть, в двойном золотом сечении от Нептуна кометы. То есть ситуация на небе складывалась из разряда «нарочно не придумаешь». Все корни явлений, связанных с основной программой кометы Шумейкера-Леви, следует искать в энергетике описываемого периода, и идеальным проводником космической информации на тот момент являлся Николай Бердяев. Поэтому в книге «О назначении человека», ставшей внешней объективацией происходивших в нем духовных процессов, мыслителем была выведена идея той самой «новой мистики», о которой он говорил незадолго до своей смерти. Ведь в этот период Уран и Нептун находились друг с другом в идеальном гармоническом соотношении, при этом в такой же гармонии – и с Нептуном кометы (Ураном ее открытия). В то же время Уран, как уже говорилось, был соединен с Хироном Бердяева, который одновременно является Хироном всего 44-летнего цикла кометы.

Обратимся теперь к содержанию самой книги. В ней философ поднимал прежде всего этические проблемы. Он рассматривал темы происхождения добра и зла, смерти и бессмертия, ада и рая и три вида этики: этику закона, этику искупления и этику творчества, в соответствии с уже описанными им тремя мировыми эпохами, но в контексте знака Весов, в предчувствии Апокалипсиса. Этика как раз связана со знаком Весов, управителем которого является Хирон. Раскрытие сущности собственного «я» Бердяева посредством цепочки находящихся друг к другу в золотых сечениях планет – Сатурну (на асценденте), Нептуну и Урану, – реализуется именно через Хирон, поскольку, с одной стороны, Хирон является градархом градуса асцендента, а с другой, Уран соединен с самим Хироном в транзите. Отсюда – этическое осмысление личностного начала в мире. Очищение энергетики Весов решает проблему Космического Суда, и этическое самоусовершенствование человека есть первый шаг на этом пути.

Бердяев пишет, что мир идет от первоначального неразличения добра и зла через резкое их различение к окончательному неразличению, обогащенному опытом различения. В раю не было еще Троичности, не было Бога-Сына и Святого Духа, был только Бог-Отец. Рай есть бессознательная природа, царство инстинкта. Не было еще раздвоения на субъект и объект, не было рефлексии. Жизнь райская и жизнь в окончательном Царстве Божьем – это досознательное и сверхсознательное состояние. Оба они находятся «по ту сторону добра и зла». А вот «по сю сторону» лежит болезненное сознание, возникшее после грехопадения, с его рефлексией, оценкой и болью. Сама этика, как пишет Бердяев, есть боль, необходимость различения. Сознание в себе первородного греха есть одновременно и самоуничижение человека, и самовозвышение его, осознание его величия и призвания. Раскрытие духа связано с грехом, с выходом из состояния райской невинности. Дух вместе с тем предполагает героическую борьбу с грехом. В наибольшей степени напоминает жизнь «по ту сторону добра и зла» жизнь в творчестве. Там существует уже иная этика, чем этики закона и искупления. Но так же как природа человека греховна, его творчество тоже искажается. Только творчество и говорит о призвании и назначении человека в мире. Творчество есть победа над страхом, – порождением первородного греха. «Мир сотворен Богом через воображение, – пишет мыслитель, – через в вечности возникавшие в Боге образы, которые есть вместе с тем и реализация их… Этика закона запрещает человеку воображать себе лучший мир и лучшую жизнь, она приковывает человека к данному миру, к обыденности, социально организованной, и повсюду ставит свои запреты, свои табу. Но этика творчества порывает с миром обыденности и не хочет знать законнических запретов, она противопоставляет «образ» высшей жизни «закону» данной жизни» (13: стр. 131).

О государстве и революции: «Государство есть явление двусмысленное – имеющее положительную миссию, не напрасное, провиденциальное и вместе с тем эту миссию извращающее греховной похотью власти и всяческой неправдой… Явление государства в нашем греховном мире имеет свой корректив в явлении революции… Революция есть явление духовное, хотя она может отрицать дух и обычно даже имеет тенденцию отрицать его… Причиной зла есть неосуществленное добро. Добро виновато в том, что появилось зло. Это один из парадоксов этики. Добро провозгласило свои высокие принципы, но не осуществило, не реализовало их в жизни» (13: стр. 182). Хотя этически, пишет философ, и нельзя желать революции, но все же решение о ней принимается на небесах, и ее нужно принять духовно просветленно, внутренне, а не внешне. Революция посылается Промыслом божьим за грехи людей. Этика революции основана на мести, зависти, озлоблении и насилии. Революции – это результат богооставленности, хотя это и Промысел Божий. Революции происходят с каждым из нас, считает Бердяев, это – не исключительно внешнее для нас событие, а глубоко внутреннее, даже если мы не поддерживаем взгляды революционеров. Поэты заранее предчувствуют революции и переживают их в себе, как это было у Блока. И здесь нравственно ложно создавать два лагеря – революционной неправды и судящей ее контрреволюционной правды или наоборот. Правда и неправда присутствуют в обоих лагерях. Парадокс революции в том, что она по природе своей есть явление стихийное, бессознательное, коллективное, но стоит под знаком сознательной, рационалистической идеологии. В русской революции, анализирует мыслитель, гегелевский панлогизм был навязан русской подсознательной народной стихие, во французской сознание было связано с рационалистической просветительской философией XVIII в.

«Революция отрицает мир злой и несправедливый, старый мир, и в отрицании она иррационалистична, стихийна, но она же верит в создаваемый ею мир добрый и справедливый, и тут она рационалистична, идеалистична, утопична. Поэтому революция обычно оказывается рационалистическим безумием… Роковое и греховное в старом государстве и… в коррелятивной ему революции одинаково враждебны свободе духа, одинаково сталкиваются с бесконечной ценностью личности… Все утопии совершенного социального и государственного строя еще в большей степени отрицают ценность свободы и ценность личности, чем несовершенный государственный и социальный строй. И в этом уравниваются все утопии, от теократической до коммунистической, – пишет философ… – Греха нельзя уничтожить силой, потому что уничтожающая его сила сама греховна в этом уничтожении греха… Грех преодолим, хотя и частично… направленностью духа к правде» (13: стр. 185).

В этой книге философ также поднимал тему пола и брака. Он писал, что в жизни пола происходит особенно трагический конфликт личности и общества. Ведь в жизни общества интимное и личное делается общественно-регулируемым институтом брака, и личность должна отвечать перед обществом за чувства и действия, в которых нет ничего социального. В христианской литературе нет ничего о смысле любви. Трактаты о поле и браке бл. Августина напоминают трактаты о скотоводстве, пишет Бердяев. Феномен любви отличается от феномена физиологического удовлетворения полового влечения и от феномена социальной организации жизни рода в семье. Вероятно, феномен любви отнесен к сфере мистики и поэзии, а это всегда вызывало к себе подозрительное отношение в христианском обществе. Церковь, хотя и беспокоилась, прежде всего, о социальной жизни рода, все же установила таинство брака. А таинство уже относится к интимной жизни личности, это ее неприкосновенное право. Для Церкви, как и для всего общества, интимная жизнь личности остается непроницаемой, невидимой. Брак как таинство, брак мистический вечен и нерасторжим. Но большая часть браков не имеет мистического смысла. Поэтому отрицание развода со ссылкой на Евангелие есть законническое понимание христианства. С неменьшим основанием следовало бы тогда, пишет мыслитель, ссылаясь на Евангелия, отрицать и собственность, утверждая бедность, а вот этого как раз и не делают. Социальную форму семьи скрепили с социальной формой собственности.

Свойством настоящего брака является свобода. Любовь, по мнению философа, социально неуловима и непреодолима. Это – не физиологическая жизнь пола и не социальная жизнь семьи, где главным является деторождение. В церковном сознании не раскрыт еще священный, мистический смысл любви. Раскрытие его предстоит сделать этике творчества. Нужно этически приветствовать освободительный процесс (революцию) в жизни пола и семьи, что для христианского сознания означает совсем не провозглашение прав плоти. Наоборот, нужно социально освободить человеческую личность внешне, а внутренне подчинить ее свободной аскезе и раскрыть смысл любви. Это духовное освобождение не достигается только отрицательной аскезой, необходима творческая сублимация половой энергии. «Достижение целомудрия через любовь есть достижение целостности, преодоление греховности пола, – пишет Бердяев. – Только мистическая любовь, которая преодолеет в себе стихию рода и будет до глубины личной, окончательно выпадет из социальной обыденности и освободится от власти общества. Онтологически между двумя любящими третьим, высшим может быть только Бог, но не общество, не другие люди… Любовь… есть феномен личный. Семья же есть феномен социальный. В этом непреодолимый трагизм любви в этом мире, ибо подлинная любовь приходит в этот мир из мира иного» (13: стр. 205, 206).

Бердяев размышляет на тему разных форм брака. Он пишет, что если любовь является онтологической основой брака, то вопрос о моногамии или полигамии даже не стоит. Моногамия как закон утверждается на случай несчастья в браке. На случай счастья о ней нечего и говорить, это само собой разумеется. Моногамия не свойственна «природе» (имеется в виду животная природа) человека. И она не всегда существовала, а образовалась только на определенном этапе развития человечества. Моногамия реально возможна только по благодати, а не по «природе», с ее физическими законами, и не по законам общества. В современном обществе постулируемого им моногамического брака в сущности нет, он является лицемерием. И естественен здесь революционный бунт против старой моногамической семьи. Этика, основанная на достоинстве личности, этика творчества, считает безнравственным соединение двух людей только с целью продолжения рода. Это родственно скотоводству. Цель и смысл брака лежит не в роде и не в обществе, а в личности, в ее стремлении к целостности и полноте жизни.

Освещает философ и тему о высшей форме материнства: «Материнство есть глубокое и вечное метафизическое начало, которое не исключительно связано с деторождением. Материнство есть космическое начало заботы и охраны жизни от грозящих ей опасностей… Женщина в потенции своей есть мать не только относительно отдельных существ, но и относительно… всего мира, падшего и беспомощного в своем падении. Мужской героизм и мужская завоевательность не могли бы охранить мир от гибели, от окончательной потерянности. И элемент вечного материнства входит во всякую подлинную любовь. Этически цель всегда заключается в преображении связей родовых в связи духовные и родового материнства, которое может быть источником рабства, в материнство духовное. Образ вечного преображения материнства дан в Божьей Матери» (13: стр. 207).

Христианство выдвинуло культ девственности, в соответствии со знаком Девы в оппозиции к Рыбам, где проходила точка весеннего равноденствия в этот исторический период. Девственность, как считает философ, связана с личностью, тогда как брак – с родом и обществом. И продолжение рода предполагает утерю девственности, рабство духа у родовой стихии, а значит – потерю личности. В этом проявляется падение человека в половой жизни. Смысл же любви – в победе над падшей жизнью пола. Любовь – восстановление личного духовного начала в поле, соединение в единый адрогинный образ, преодоление одиночества. В нашем греховном мире материнство свято, и женщина спасается этим. Но в преображенном мире любовь победит старую плоть пола и раскроет новую, в которой соединение двух не будет утерей девственности, а, наоборот, ее осуществлением. Это приведет мир к целостности.

В качестве комментариев к вышесказанному обратимся снова к гороскопу философа. Продемонстрированный им такой своеобразный суд над браком, лишенным любви и привязанным к социальной обыденности, производит его альмутен дома любви Венера в оппозиции к Лилит в Весах. Как уже говорилось, в гороскопе брака Лилит находилась на золотом сечении Урана Бердяева и вернулась туда летом 1913 г., проведя первую проверку брака на истинность. Затем она возвращалась еще в июне 1922 г., незадолго до высылки философа за границу. И вот в апреле-мае 1931 г., когда писалась эта книга, Лилит снова вернулась на свое положение в гороскопе брака, производя новую проверку. Как раз в апреле были затмения серии сароса, в которой новолуние находится в соединении с Нептуном в Весах. Уран как эзотерический управитель Весов прошел по традиционному их управителю Хирону, как бы перекодируя обычный уровень браков на другой, связанный со свободой и девственностью. Селена в это время находилась в соединении с Сатурном мыслителя, включая крестовую ситуацию его радикса. Практически она проходила по Урану первого обращения Лилит брака, как бы очистив его от прежних заблуждений. Такие положения транзитных планет и вызвали высказывания Бердяева о социальности родовой жизни и о духовной революции в жизни пола и рода, о высшем уровне материнства, связанного с девственностью.

Если в гороскопе брака философа Нептун находился в соединении с Приапом, и это дало глубокое мистическое ощущение брака, то во время писания книги «О назначении человека» Приап проходил по Солнцу Бердяева, делая петлю (ноябрь 1930 г.-июль 1931 г.). Там же ( в 25мо Рыб) находится и Рази гороскопа брака, что производило ощущение восполнения утраченной целостности. Транзитная Рази с июня 1930 г. по февраль 1931 г. делала петлю вокруг 2гоо Тельца, куда она вернулась в начале цикла кометы в 1972 г. Мы видим, что данный период во многом смоделировал будущее событие явления в Солнечной системе кометы Фрашегирда. Во время написания данной книги мыслитель должен был ощущать в соединении андрогинных половин подлинный смысл брака и, произведя творческую сублимацию, перенес эти ощущения в свою книгу.

Таким образом, Нептун с Ураном на mc кометы имеют тот смысл, что раскроется новая форма брака как таинство свободного союза, основанного на высшей, мистической любви. Ведь с Шатаваэшем связаны золотые сечения – точки идеальной гармонии. А в золотых сечениях происходит закладывание мировых событий самим Зерваном. Стало быть, в 1931 г. происходило духовное «зачатие» нового мистического брака, поскольку в золотых сечениях находились транзитные Уран, Нептун и Нептун кометы. Затем зенит гороскопа кометы реализует этот замысел, который описал в своей книге Бердяев. Само название «О назначении человека» говорит о цели, предназначении, вершине, к которой следует стремиться, а это и есть точка mc в гороскопе. Поскольку в этой книге философ много внимания уделил вопросу этики, что связано со знаком Весов и анализу природы добра и зла, – следовательно, он проецировал в будущее программу разделения Добра и Зла в эпоху Фрашегирда. Стало быть, комета Шумейкера-Леви должна вывести человечество на уровень духовной революционности. Все революции при этом будут только революциями духа, меняющими и преображающими сущность человека, одерживающего победу над злом прежде всего в самом себе.

В 1934 г. была написана «Судьба человека в современном мире», в которой есть глава о суде над христианством и искании новой духовности. Эта тема привлекает внимание главным образом потому, что в январе-марте 1934 г. Северный Узел проходил 20й Водолея, а в феврале Сатурн находился там же. Юпитер в январе-марте, а затем в сентябре был в 23мо Весов, вернувшись после 1922 г., когда Бердяева выслали из России. Это было подведением первых итогов его работы за границей.

30 января 1934 г. было затмение Луны в 11хо Льва-Водолея, в градусах арканов «Отшельник»-«Суд». На предыдущем затмении в этих градусах в 1915 г. у философа были серьезные проблемы: во-первых, поскольку затмение было в соединении с Сатурном, а в это время по Сатурну проходил еще Уран, Бердяев сломал ногу (Сатурн отвечает за костную систему в организме человека); во-вторых, тогда полным ходом шел судебный процесс над Бердяевым по делу Синода: философа навещал адвокат и говорил ему, что находит это дело безнадежным (ему «светила» вечная ссылка в Сибирь). Связь между этими двумя событиями представляется мне неслучайной. Согласно В. Синельникову, все переломы и несчастные случаи являются закономерным результатом повышения агрессии человека или его чувства вины за что-то. Причиной перелома может быть его внутренний бунт против чужой власти, неспособность отстоять свои убеждения и идеалы. В ответ на этот посыл агрессии внешняя противодействующая сила, являющаяся производной от самόй человеческой агрессии, ее отражением, возвращается к проявившему ее человеку и буквально заставляет его «сломить» свое сопротивление, «сломать» свои убеждения. Характерно, что даже ногу Николай Александрович сломал в тот момент, когда остро спорил с кем-то на пороге дома, поскользнулся и упал. Даже после этого, когда его, уже травмированного, заносили в дом, он продолжал спорить, поскольку ему надо было завершить свою мысль. Возможно, последняя была для него куда важнее утраченного здоровья. И если выступить с гневной статьей против Священного Синода, санкционировавшего подавление свободы мысли силой военно-государственной машины, философ считал своим моральным долгом, то его подсознание, возможно, испытывало острое чувство вины перед родными и близкими, которых Бердяев обрекал на долгую, если не вечную разлуку с ним. Поскольку ноги символизируют направление жизненного пути человека, травма ноги сигнализировала о страхе философа перед возможной ссылкой, о его нежелании направляться в Сибирь и о подсознательном стремлении наказать себя за ту боль, которую испытывают из-за него его домашние. Я не берусь квалифицировать такой поступок Бердяева, как написание гневной статьи, как правильный или неправильный: он просто отражает воинственность его натуры и непримиримость по отношению к любым проявлениям зла или несправедливости, к любым попыткам лишить человека его природной свободы. Скажу лишь, что если в 1915 г. его осуждало высшее руководство Церкви, то теперь, в 1934 г., он сам призывал к суду над христианством.

В обсуждаемой книге философ пишет о том, что суд над христианством есть суд над ложными теофаниями, ложными освящениями природного и исторического, несущего в себе черты падшести. Суд над христианством в истории всегда есть профетический суд, предполагающий преображение, а не только освящение. «Внутрь христианства, как явления человеческого, перенесли комплексы человеческой душевно-телесной жизни, раскрываемой… психопатологией, – садизм и мазохизм… его печать можно узнать в учении о вечных адских муках»; это – «суд над обоготворением слабостей человека и над унижением достоинства человека. Мировой кризис есть суд сверху и снизу… Христианство судит историю, но и история судит христианство… Не христианство победило историю, а история победила христианство. История судит христианство именно за то, что она, а не христианство победило. Но это поражение христианства обращается и в суд над историей. Неудача христианства и есть неудача истории», – пишет философ (17: стр. 359). Суд над христианством совершается прежде всего (во всяком случае, для Бердяева) в вопросе социальном. Христиане не осуществляли правды в социальной жизни, согласовывая высшие духовные ценности с интересами господствующих классов. Христианство стало «буржуазным». Оно все сделало для облегчения в среде трудящихся масс антирелигиозной пропаганды. И задача создания более справедливого социального строя попала в руки не христиан, а антихристиан. Наибольшего извращения достигло учение о смирении и послушании: смиряться заставляли перед злом, отказываться от собственной совести. Религия превратилась в проповедь жестокости. Вследствие ложного истолкования аскетизма христианство враждебно относилось к творчеству во многих областях. Аскеза была понята как цель, а не как средство, и стала враждебной человеку и его творчеству, вела к любви отвлеченной, а не конкретной. «Хлеб для меня – материальный вопрос, хлеб для другого – духовный вопрос», – пишет Бердяев (17: стр. 360).

Идет суд и над христианским богословием, рационализировавшем христианские тайны и исказившим христианскую мысль социальными внушениями, над перенесением греховных социальных отношений на божественную жизнь, на отношения человека и Бога. Дехристианизация привела к дегуманизации, последняя привела к безумию, одержимости. Человек подвергся внушению различных космических и социальных стихийных сил. Духовно человек стал дезорганизован, потеряв внутреннюю сопротивляемость внушению и одержимости, а это и есть потеря самого принципа личности. Именно в этом следует искать причину такой популярности теософии, а в наши дни – буддизма, даосизма и различных дальневосточных религиозных учений, стирающих личность.

Поскольку, пишет философ, христианство есть религия любви и свободы, будущее не детермировано и не фатально ни в сторону зла, ни в сторону добра. Поэтому в мире будет происходить борьба добра со злом. Только в теле Христовом и будет спасен человек, иначе он разложится окончательно в мире безумия и одержимости. «Для христианства в мире наступает новый день. Христианству может социально соответствовать лишь персоналистический социализм, соединяющий личность и общинный принцип. Пробил час, когда после страшной борьбы, после небывалой дехристианизации мира и изживания всех последствий этого процесса христианство предстанет в чистом виде… Суд над христианством есть суд над изменой христианству, над извращением и загрязнением христианства, и правда этого суда есть правда суда над падшим миром и над его греховной историей», – заключает мыслитель (17: стр. 362).

Своей «самой радикальной, самой духовно революционной» Бердяев назвал книгу «О рабстве и свободе человека». Во время ее написания и публикации (1938-1939 г.г.) Плутон – альмутен XI дома, – вошел в знак своей экзальтации – Лев – и делал петлю вокруг первого его градуса, а Уран находился на месте Плутона радикса, включая тем самым и асцендент кометы. Положение Плутона акцентирует внимание на последнем дне падения осколков кометы, на переходе к энергиям Льва, обладающего царской хварной. Эту книгу автор посвятил раскрытию своего понимания аристократизма.

«Самое слово аристократизм, – пишет он, – означает положительную оценку. Аристократия – лучшие, благородные… Но в действительности историческая аристократия совсем не означает лучших и благороднейших. Нужно отличать аристократию в социальном смысле и аристократию в духовном смысле… Социальный аристократизм есть аристократизм родовой, а не личный, качеств родовых, а не качеств личных. Поэтому с ним связана родовая гордость, гордость происхождения, которая есть главный порок аристократии… Духовный аристократизм в отличие от аристократизма социального есть аристократизм личный, аристократизм личного благородства, личных качеств и даров. Персонализм предполагает аристократизм личных качеств, противостоящих всякому смешению с бескачественной массой, аристократизм свободы в противоположность детерминизму, под которым живет раса и каста» (20: стр. 104).

Бердяев признает положительные черты социального аристократизма – благородство, великодушие, воспитание, способность к жертвенному нисхождению, – чего нет у плебеев, стремящихся пролезть наверх. Аристократ изначально и так чувствует себя наверху. Не аристократично, считает философ, бороться за успех и возвышение, ведь подбор – натуралистический принцип, он имеет биологическое происхождение, и христианство не признает подбора, а провозглашает, что последние будут первыми, а первые – последними. Но есть и отрицательные черты в аристократизме, считает Бердяев, и это – своеобразное хамство и высокомерие при общении с низшими, презрение к труду, расовая гордость, кастовая замкнутость, которая ведет к вырождению. «Настоящая аристократия образовалась не путем накопления богатств и власти, … а путем меча. Происхождение аристократии военное. Аристократия есть каста, – отмечает мыслитель, – и она с трудом приспособляется к организации государства, в известном смысле она антигосударственна. Государственный абсолютизм вырастал в борьбе с феодализмом, с аристократией и ее привилегированными свободами. Можно было бы даже сказать, что свобода аристократична, а не демократична… Феодальный рыцарь защищал свою свободу и независимость в своем замке с оружием в руках. Подъемный мост был защитою свободы, … свободы от общества и государства... Народные массы мало дорожат свободой… Свобода есть свойство духовного аристократизма. Рыцарство было огромным творческим завоеванием в моральном сознании. Аристократ первый в человеческом обществе почувствовал личное достоинство и честь. Но ограниченность его была в том, что он почувствовал это лишь для своей касты» (20: стр. 106).

Далее Бердяев пишет о том, что раньше в Египте право считаться бессмертными было только у царей, в Греции – только у богов и полубогов, героев, сверхчеловеков. Люди же были смертны. Личное достоинство стало правом каждого человека. Но при этом каждый человек может быть аристократом. Христианство утвердило богосыновство каждого, образ Божий в каждом. И только христианство, считает мыслитель, может соединить демократизм, равенство людей перед Богом с аристократизмом каждой личности. И христианский аристократизм – это уже не родовой, а духовный аристократизм, не кастовый и замкнутый, а открытый в бесконечность. Бердяев отмечает, что в религиозной жизни личный аристократизм, то есть личные дары и качества, находят свое выражение у пророков, апостолов, святых, религиозных реформаторов – людей, обладающих свободой оценок и движений от социальной среды. Социальный же религиозный аристократизм находит свое выражение в осевшей и кристаллизовавшейся церковной иерархии, которая уже не зависит от личных качеств, легко переходит в порабощение. «Социальная аристократия есть аристократия символическая, а не реальная, ее качества являются лишь символами и знаками рода. Тип аристократа всегда нисходит, тип «parvenu» всегда пробирается вверх… Чувство вины и чувство жалости – аристократические чувства. Чувство обиды и чувство зависти – плебейские чувства… Подлинный аристократизм не есть право, привилегия, он ничего не требует для себя, он отдает, он налагает ответственность и обязанность служения… Аристократическая природа, как и гениальная природа, … не есть какое-либо положение в обществе, она означает невозможность занять какое-либо положение в обществе, невозможность объективации, – пишет Бердяев, считая объективацию источником рабства в мире. – Аристократическая порода необычайно чувствительная и страдающая. Господа же грубы и бесчувственны... Господство есть плебейское дело… Образование объективированного общества есть плебейское дело» (20: стр. 107, 108, 109). Подлинный же духовный аристократ выражает себя более «не в перспективе общества, а в перспективе общения, не в перспективе социализации, а в перспективе коммюнотарности, в персоналистической общности людей… Это есть перспектива эсхатологическая по отношению к этому миру, но она означает изменение этого мира, прорыв, прерыв той инерции, которая порождена объективацией. Это значит также, что человек не будет более господствовать над человеком» (20: стр. 109).

Как видим, все основные философские темы Бердяева вращаются вокруг оси знаков Водолея-Льва. В данной книге тема аристократизма – это раскрытие сущности знака Льва. По этой же причине аристократизм философ называет творческим началом. Аристократ свободен, потому что Льву противостоит Водолей. Свобода дополняет творческие качества аристократа.

Поскольку служение, подчинение, рабство связано со знаком Девы, которому противостоит знак Рыб, философ верно заметил, что «плебейство» не нуждается в свободе. В данном случае плебейство как дурное качество человеческой личности не следует полностью отождествлять с энергиями знака Девы. Это – только следствие искаженного проявления энергий этого знака. Б. Романов во «Введении в астрологию золотых сечений» (86) отмечает, что знак Девы имеет особые, специфические характеристики. Он определил, что средние геометрические точки всех градусов Зодиака распределены по зодиакальному кругу неравномерно, и большая их часть сосредоточена в знаке Девы, а именно 56 %. На остальные же 11 знаков Зодиака приходится всего 44% этих точек (по 4% на один знак). Поскольку геометрическая пропорция связана с качественной симметрией, Б. Романов установил, что знак Девы испытывает 14-кратные (56 / 4) перегрузки проблем качественной симметрии по сравнению с другими знаками. 14 – это как раз нумерологический код Девы. По этой причине становится понятным, почему планета гармонии Венера находится в этом знаке в падении. Это же число дает сумма кодов подвижных (мутабельных) знаков, связанных с информацией и интеллектом.

В нумерологии число 14 связано с магией пространства-времени и с качественными переворотами в системах. Нумерологические коды всех знаков Зодиака при сложении образуют коды управляющих ими планет, за исключением двух знаков – Льва и Весов, с двух сторон окружающих Деву, в которых соответствующая цифра дает код планеты в экзальтации (Лев – 19 = код 10, Плутон; Весы – 16 = код 7, Сатурн). И только сложение цифр кода Девы дает число 5 и определяет код планеты Юпитер, находящейся в Деве в изгнании. Все вышесказанное наводит на мысль, что знак Девы по своему изначальному предназначению несет совершенно иную миссию, нежели остальные знаки Зодиака. В Деве Б. Романов открыл так называемую точку перегиба или точку нарушения симметрии – в 27° 25′ Девы. Это – точка переворота всего Зодиака, и именно в этом градусе находится в падении Венера. При включении этой точки возникает возможность перевернуть установившийся порядок в любой области в зависимости от планеты, которая актуализирует эту точку.

Таким образом, Дева ориентирована на переворот. На это же указывает и характер планеты, которая ею управляет: это планета трансформации, алхимии и метаморфоз Прозерпина. Согласно мифу, она живет в двух мирах попеременно: полгода в мире живых, полгода в мире мертвых. Именно она соединяет оба мира. Точку перегиба Б. Романов считает точкой перегиба зодиакальной «ленты Мебиуса», символизирующей двойной путь по кругу, при котором вначале движение осуществляется по внешней стороне ленты, а затем – по внутренней, возвращаясь в исходную точку. Полный круг здесь двойной, включающий световую и темновую фазы.

Если же сложить сумму цифр всех 12 знаков Зодиака, получится 6 – число Венеры – планеты формообразования в мире Гетиг. Добавив к нему 26 – нумерологический код наиболее важного для нашей системы знака мира Меног Змееносец, получится (2 + 6 + 6 = 14) – число Девы. Змееносец считается «форточкой» между двумя мирами. Поэтому сложение цифр кода Змееносца с цифрой кода Венеры, символизирующей мир Гетиг, в сумме дает код Девы как знак, через который можно проникнуть в иной мир или, по крайней мере, полностью изменить себя и весь мир, преобразиться по качествам Юпитера в Деве. Эту ситуацию можно наблюдать в гороскопе кометы Шумейкера-Леви, где Юпитер находится пусть и не в Деве, но в соответствующем ей VI доме, реализуя мистерию переворота с выходом в иной мир. 20 декабря 2003 г., на включении зеркальной 8му февраля 1985 г. точки вишудхи, а также в конце всего цикла – 16 июля 2016 г. – Юпитер тоже находится в Деве, в знаке своего изгнания, где он символизирует физическую и духовную метаморфозу Золотого Осла.

То же самое можно увидеть и в радиксе Бердяева: у него Юпитер – не только в Деве, но даже в соединении с точкой перегиба, – в 26° 42′ Девы. В оппозиции к нему стоят Солнце с Меркурием в 28° 13′ и 28° 26′ Рыб соответственно. Эта ось создает идеальные условия для переворота. Философия Бердяева и стала таким переворотом. Но еще в большей степени раскроется ее значение в будущем. Перевороты в жизни мыслителя связаны главным образом с планетой Юпитер: ее прохождения по точке 5го гахамбара определяли важнейшие события в его жизни, и теперь уже не только в его жизни.

Качества Юпитера в Деве в характере философа проявлялись прежде всего в том, что он был педантично аккуратен во всем, – и в делах, и в повседневной жизни, – не выносил ни малейшего беспорядка на своем письменном столе, соблюдал распорядок даже в распределении дня. Это он считал оборотной стороной своего анархизма, отвращения к государству и власти, символизируемых Юпитером. Он чувствовал, в соответствии с энергетикой Юпитера, глубокую греховность и несовершенство государственной власти. Находись Бердяев на более низком духовном уровне, – он мог бы участвовать в революционном перевороте по ее свержению, но у него это стремление трансформировалось и перешло в борьбу на уровне мысли, в создание переворота в области религиозного учения и философии.

По причине такой повышенной дисгармоничности Девы VIй дом считается в гороскопе наиболее тяжелим, связанным с болезнями, с кабалой, с подчинением, и свобода для него наименее реальна. VIй дом для VIго – это ХIй, дом свободы, согласно принципу отрицания отрицания. Первая фаза христианства, включающая ось Рыб-Девы, характеризуется смирением, самоуничижением человека, потому что ему следовало отработать качества симметрии, согласно мистерии Девы, и обрести гармонию Венеры. Психология Девы – это психология слуги, раба, отсюда и христианское наименование человека «раб Божий». Первая фаза христианства по этой прочине изначально была «плебейской». В соответствии с этим и Христос подвергся распятию, как раб. Следующая же фаза по закону Водолея-Льва будет аристократической. Из слуги человек превратится в аристократа-творца, наделенного царским величием. Поэтому философ писал о духовной аристократии, не имеющей ничего общего с аристократией социальной. Все царями стать не смогут. Но в духовном отношении люди могут обрести черты, свойственные царскому величию, – самоуважение, чувство собственного достоинства. Человек сможет раскрыть свое творческое «я», и именно в этом будет проявляться его христианская сущность. Христос тогда придет уже не в образе униженного и поверженного раба, а в величии и славе, в соответствии с царской хварной, которой он изначально был наделен. Спасители всегда появляются в результате внешней объективации нашего внутреннего состояния готовности к встрече с ними, исходящего из наличествующего уровня человеческого самопознания. Когда мы будем готовы, – тогда Спаситель и придет; насколько мы будем готовы, – настолько и он будет соответствовать нашим ожиданиям. До этого нам следует совершить подвиг открытия в себе божественных, аристократических качеств. Без наших усилий ничего не произойдет. В нашей свободе и в наших силах сделать реальным следующий приход Спасителя, и этому способствует всекосмический переход от эпохи Рыб к эпохе Водолея. Мы в полной мере отработали смирение Девы, и теперь заслужили раскрытие творческих сил Льва.

В 1944-1945 г.г. Бердяев написал книгу «Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого». Эта книга стала реализацией следующих после 1926-1927 г.г. затмений серии сароса 19 N и 19 S. Стало быть, она созвучна «Философии свободного духа».

В рассматриваемой книге снова речь идет о кризисе христианства. Христианство, пишет философ, – это религия Богочеловечества, и потому необходима вера не только в Бога, но и в человека. Нельзя ожидать только нового откровения Бога человеку. Необходима и активность самого человека, и его откровение. В Святом Духе соединяются божественное и человеческое, и это будет завершением мистической диалектики божественного и человеческого. «Религия Духа будет религией совершеннолетия человека, выходом из детского и отроческого возраста», – пишет мыслитель (13: стр. 359). Перед наступлением эпохи Духа, по словам философа, человек должен пройти через сгущение тьмы, через «ночную эпоху». Но это будет понято как диалектический момент в раскрытии Духа. Сознание перейдет в сверхсознание, раскроется мир по ту сторону разделения на субъект и объект. Человек изменится настолько, что не будет отдельной религиозной стороны жизни, вся жизнь станет религиозной, поскольку человек есть независимое существо лишь духовно, а биологически и социально он зависит от природы и общества, поэтому социальное движение без духовного бессильно и будет лишь возобновлением старого в новых одеждах. Апокалипсис не фатален, считал Бердяев, иначе свобода будет невозможна. Он полагал, что в откровении Духа апокалиптический конец будет проявлен в ином свете. Фатум должен быть преодолен свободой, и поэтому от человека зависит положительный, разрешающий конец. То, что индивидуально произошло с Христом как Богочеловеком, должно произойти и со всем богочеловечеством, это и будет третье откровение Духа. «Дух угашался в историческом христианстве, и история направлялась против христианства. Это было прохождение через разделение и разрыв богочеловеческой связи. В конце это была смерть перед воскресением к новой жизни. Смертельная тоска охватила человечество. Но сократится время, и конец времени наступит. Церковь… будет явлена в своем вечном существе, в духе пророческом. Это Иоаннова Церковь… В Церковь Духа Святого войдет и все творчески положительное, что казалось внецерковным и даже антицерковным», – пишет философ (13: стр. 353, 354).

О конце вещей и новом мировом эоне мыслитель писал так: «Вечность раскрывается лишь при перспективе конца… Конец истории нельзя мыслить ни в пределах нашего испорченного времени как событие посюстороннее, ни вне исторического времени как событие потустороннее. Конец есть преодоление времени космического и времени исторического. Времени больше не будет. Это не конец во времени, а конец времени. Но время экзистенциальное, вкорененное в вечности, остается, и в нем-то и происходит конец вещей. Будет вхождение в новый эон. Это еще не вечность, которую тоже пытаются объективировать. Будет стерта резкая грань между посюсторонним и потусторонним. Мир должен кончиться… Иначе все бессмысленно. Конец есть торжество смысла», – пишет философ (13: стр. 355). Может быть, считает он, мы уже вступаем во время конца, но длительность его не определена. Конец мира и истории с философской точки зрения – это преодоление объективации, отчужденности. Ведь источник несчастья – в образовании мира объектов. Сознание есть раздвоение и разрыв, противоположение на субъект и объект и поэтому заключает в себе несчастье. Преодоление этой объективизации будет пробуждением сверхсознания. При этом возможно таинственное совпадения прошлого и будущего, истоков и конца. В этих словах Бердяева звучит понимание им механизма алхимического преобразования, включающего 3 формы времени для достижения его 4й, высшей формы – вечности, и сопровождаться это будет обретением сверхсознания как качества андрогинности.

Философ выделяет 3 стадии откровения: откровение в природе, откровение в истории и откровение эсхатологическое. Окончательное раскрытие Бога возможно лишь эсхатологически. Этому предшествует богооставленность (Иисус воскликнул: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?»), тоска, механизация, опустошение природы, прохождение через безбожие. Не следует пассивно дожидаться конца. Всякий творческий акт человека уже носит эсхатологический характер и завершает этот мир. Сама идея спасения родилась из подавленности человека и связана с судебным пониманием христианства. Ее следует заменить идеей просветленного творчеством преображения человека, утверждает философ.

В период написания этого труда «планета смерти» Плутон находилась в соединении с Ураном Бердяева и в оппозиции к его Сатурну. Он уже предвидел конец христианской истории, окончательный Суд и исцеление от пороков. Нептун же делал петлю вокруг Лилит философа, так и оставшись в этом положении к моменту смерти его жены. Отсюда – предчувствие о прохождении через богооставленность и понимание того, что придется преодолеть самые большие страдания в этом мире, прежде чем в нем воссияет свет, предчувствие конца времен и наступления «нового эона».

Предпоследняя книга мыслителя «Истина и откровение» (1945-1947 г.г.) признается критиками как попытка философа сделать первый шаг к тому всеохватывающему синтезу культуры и философии с религией, о котором уже давно мечтали великие деятели русской культуры и религии.

В данной книге философ показывает свое видение новой эпохи. Он пишет, что Богу нужно не оправдание, которое является результатом уголовного процесса, а реальное изменение, преображение человека, творческий ответ на Божий призыв. В историческом христианстве, пишет философ, высшее достоинство человека не было еще достаточно осознано. Оно было в культуре, но без богочеловеческой связи, а в отрицании того, что человек есть образ и подобие Божье, отображение высшего мира. Поэтому гуманизм привел к отрицанию самого человека, и в этом его трагедия. В воссоединении двух начал – религии и творческой культуры – мыслитель видит содержание грядущего Откровения. В прежнем христианском сознании предполагалось избавить себя от всего человеческого, не только дурного, но заодно и от всего остального, – от творческого начала, чтобы в человека вошло божественное. Это было монофизитским уклоном, и в результате этого человек был признан униженным существом, ожидающим сурового приговора.

Бердяев подчеркивает, что вопрос стоит не об оправдании человеческого творчества в культуре и социальной жизни, как это было с эпохи Ренессанса. Вопрос стоит о религиозном смысле творчества, о том, что Бог ждет творчества человека как обогащения божественной жизни. Философ напоминает о противоречии в Священном писании. С одной стороны, теологическая мысль утверждает ад как торжество божественной справедливости. С другой стороны, ад – это царство дьявола. Таким образом, дьявол становится орудием Бога для утверждения карательной справедливости. Значит, Бог захотел ада, как захотел и зла, ведущего в ад, ибо зло вытекает из свободы, данной человеку Богом. Свобода оказывается фатумом. И отсюда нет никакого рационального выхода. Это противоречие, пишет мыслитель, вызвано тем, что к божественной мысли применяются понятия, взятые из жизни этого мира и годные лишь для него. Ад принадлежит лишь посюстороннему миру, так же как и зло. Парадоксальность зла выражается в том, что оно может стать путем к добру, но и борьба со злом может оказаться злом. Идея ада основана на «злом» перерождении идеи справедливости. Зло существует только во времени, в вечности его нет, есть только божественное. Зло есть лишь испытание, которое должно закончиться. Спасены при этом должны будут все. Необходимо духовно излечиться от идеи ада, и это будет важным моментом нового, очищенного христианского сознания; заменой идеи возмездия, распределяющего награды и наказания, идеей просветления, достижения богоподобия.

Самое важное – понять, что в исторической и социальной жизни человека Дух не реализуется, но символизируется. В символизации даются лишь прообразы грядущей реализации, знаки иного мира. Но если символизацию считают уже реализацией, она заковывает, становясь статической и окончательно завершенной. Подлинная эпоха Духа будет уже не символической, а реалистической. «Падшесть человека выражается в выпадении Солнца из него вовне, он остается во тьме и получает свет от внешнего для него Солнца. Человек должен был бы быть Солнцем Мира, излучающим свет, но он распространяет свою тьму на всю космическую жизнь, которая перестала ему подчиняться. Адам давал имена вещам, такова была его сила. Ныне получает он свет и тепло от внешнего Солнца, но все еще бьется во тьме и холоде. Это и обозначает объективацию духовной жизни человека, – пишет философ, – новый духовный человек может быть только солнечным человеком, излучающим изнутри свет на мир… Дух есть не отворачивание от мира и его муки, а изменение, просветление, преображение мира. Это начинается как символизация и должно кончаться как реализация. Вся культура и самая религия как часть культуры стоят под знаком символизации. Но профетический дух… требует реализации (12: стр. 149).

В пределах этого мира, как считает мыслитель, мы обречены мыслить свет в связи с тьмой, добро в связи со злом, поэтому добро в этом мире без зла видится невыносимым, мещанско-буржуазным царством удовлетворенной середины. Отсутствие трагического в жизни может стать самым трагическим. Рай и совершенство предела нашего эона нестерпимы. В новом же эоне все изменится, и к нему невозможно будет применить наши критерии различения добра и зла. Новый эон – это не какой-то потусторонний, а наш же просветленный и преображенный мир, ставший творчески свободным.

«Истину и откровение» Бердяев начал писать уже в конце января 1945 г., на цикле сароса 19 S. Начало ее написания совпадало с очередным обращением Юпитера, ставшим последним, подводящим итоги. Отсюда – и шаг в этой книге к соединению философии и религии в едином синтезе.

В своем последнем обращении Юпитер трижды касался своего радикального положения, совершая петлю. Самым интересным было его первое касание – 20го декабря 1944 г. (дата, отмеченная в цикле кометы как момент переключения с энергий анахаты на энергии вишудхи и наоборот). Солнце находилось в 29м° Стрельца – на месте Юпитера в гороскопе смерти Бердяева. Философ скончался в период, когда Юпитер соединился с Солнцем своего собственного обращения. Стало быть, юпитерианская программа была вынесена в посмертье мыслителя, что потом и отразилось в падении осколков кометы Шумейкера-Леви на эту планету. Северный узел обращения был в 19м° Рака – градусе праздника Ардвисуры Анахиты накануне начала 44-летнего цикла. Нептун находился в соединении с Лилит радикса. Потребность очистить христианство от судебного его понимания была для Бердяева также способом магического возвращения ему утерянной половины, поскольку эта книга писалась в тяжелый для Николая Александровича период утраты его супруги Лидии Юдифовны.

Назад

Вперед