На главную страницу
Оглавление

Глава 3. Период обучения:
столкновение с социальной средой.  

 

Будучи еще маленьким мальчиком, в 11 лет Бердяев под влиянием родителей решил продолжить традиции своих предков и стать военным. В качестве объяснения этого, казалось бы, неожиданного для него решения можно использовать такие слова философа: «Одним из самых сильных чувств моих была любовь к родине, доходившая до фанатизма» (11: стр. 122). Видимо, эта любовь с привкусом фанатизма (по Марсу в соединении с Нептуном) была причиной и того, что он вначале приветствовал войну России с Германией, призывал к ведению ее до победного конца. По этой же причине он захотел стать военным, чтобы защищать свою родину, поскольку Марс у него управляет домом родины. В 12 лет его включили в число пажей-кандидатов Его Императорского Величества. Но так как он жил в Киеве, то поступил учиться в Киевский кадетский корпус Св. Владимира, выдержав экзамен и поступив сразу на 3й курс (до этого он учился с домашними педагогами). Было ему тогда 13 лет.

Практически Бердяев пошел по пути своих предков, реализуя, в качестве своей цели, программу IV дома: в 11 лет (принятие решения) прогрессивный альмутен Х дома Хирон соединился с альмутеном IV дома Марсом, определив его желание сделать карьеру военного, выполняя свою наследственную программу. При этом прогрессивное Солнце с Меркурием соединилось с Луной, а Марс аспектировал ее полусекстилем: включалась в основном лунная программа, с учетом Марса. А в 13 лет, на время непосредственного поступления в кадетский корпус, Луна соединилась с ic, заработал IV дом. Луна как сигнификатор в системе Джамаспа III дома (учеба) и как альмутен VII дома (общественная жизнь) определила его наследственную программу. Северный Узел в IV доме соединился с Плутоном в конце IV дома. Плутон – это альмутен XI дома, который является VIIIм для IVго, поэтому в тот момент была заложена программа разрушения идеалов IV дома и трансформации его энергий. Прогрессия его вертикальной оси mc-ic соединила ее с узлами его крестовой ситуации: произошла первая реализация большого креста, первый удар.

 

«В моей семье совершенно отсутствовала авторитарность, – пишет Бердяев. – Меня никогда не стесняли и не насиловали. Я не помню, чтобы меня когда-либо наказывали. Вероятно, из гордости я себя держал так, чтобы не было и поводов для наказания. В детстве я никогда не капризничал и не плакал, мне были мало свойственны и детские шалости. Единственно, что мне было свойственно, это припадки вспыльчивости. Мне свойственна изначальная свобода» (16: стр. 29). Он был довольно взрослым ребенком для своего возраста и этим резко отличался от остальных. Детство он проводил без сверстников и товарищей, общаясь разве что с девочками как более возвышенными, по его мнению, существами, но больше проводя времени в одиночестве.

С поступлением в кадетский корпус начались первые неприятности столкновения с социальным миром. Альмутен I дома Сатурн (планета необходимости) в это время в транзите вступил в VIII дом, а с октября-декабря 1887 г. по июнь-июль 1888 г. (на время первого года учебы) делал петлю вокруг Урана. Это было первое серьезное испытание планеты одиночества Сатурн, которая совершала свое первое полуобращение, пройдя полкруга и став к себе в оппозицию. При этом она актуализовала всю крестовую ситуацию (подтвердив включение ее прогрессией вертикальной оси), соединившись с анаретой Ураном. Таким образом, планета одиночества вошла в чуждый ей VII дом и потревожила главного возмутителя спокойствия Уран, планету социальных энергий. Уран, в свою очередь, в начале сентября сделал тригон к Сатурну радикса из 11-12гоо Весов. Между планетами большого креста гороскопа образовалась взаимная рецепция. При этом заработали две точки самого креста, так как еще Юпитер проходил Южный Узел в Скорпионе. Это и стало первой мистерией суда в жизни Бердяева, причем, поскольку здесь участвовал Южный Узел, это явно была ситуация из прошлого, из его предыдущей жизни: его возвращали к необходимости проработать те энергии, которых он избегал прежде.

Тогда же, в начале сентября, Марс тоже касался этой крестовой ситуации, вместе с Сатурном (который в 3мо Льва был уже в орбисе соединения с Ураном). Марс во Льве совершал свое полное обращение после сентября 1885 г., когда, вероятно, у Бердяева и созрело решение стать военным. Через 2 года цикла Марса началась реализация этого замысла.

Венера в это время проходила Черную Луну в 6м° Весов: Бердяев с самого начала был настроен негармонично на восприятие энергий социума, поскольку Лилит у него находится в Весах и в оппозиции к Венере. Из этой изначальной оппозиции к моменту рассматриваемого события последняя пришла к соединению с Черной Луной. Бердяев как бы вошел в коллектив, к которому изначально находился в оппозиции, что дало ему возможность близко соприкоснуться с тем, против чего он протестовал.

Вот как сам философ в дальнейшем описал эту ситуацию: «Когда я впервые попал во время перемены между уроками в толпу товарищей кадет, я почувствовал себя совершенно несчастным и потерянным. Я никогда не любил общества мальчиков-сверстников и избегал вращаться в их обществе. Лучшие отношения у меня были только с девочками и барышнями. Общество мальчиков мне всегда казалось грубым, разговоры низменными и глупыми. Я и сейчас думаю, что нет ничего отвратительнее разговоров мальчиков в их среде... К тому же товарищи иногда насмехались над моими нервными движениями хореического характера, присущими мне с детства. У меня совсем не выработалось товарищеских чувств, и это имело последствия для всей моей жизни» (16: стр. 22-23).

Читая «Воспитательные журналы» Кадетского корпуса за 1887-1890 г.г., можно убедиться в том, что Бердяев был прав в описании поведения и разговоров товарищей-кадет. В этих журналах записывались их проступки и характер наказаний, полученных за них. Среди таких записей, например, несколько раз встречаются высказывания такого рода: некий кадет «цинично приставал к кадету Кривцову: объясняя, отчего и откуда рождаются дети» и т.п. (Госархив г. Киева, ф. 112). По-видимому, подобный опыт «живого человеческого общения» окончательно отвратил будущего философа от радостей земного мира, что в дальнейшем сказалось, в частности, на его неприязненном отношении к физиологической любви и смещении акцента его внимания на любовь духовную.

Сам Бердяев в учебных журналах несколько раз был упомянут высказываниями о том, что он найден «незамеченным ни в каких проступках», а также «обращает на себя внимание трудолюбием и исполнительностью». Философ просто с детства не обладал привычными для нормальных детей дурашливыми качествами и не нарушал правил по той причине, что избегал наказаний. В этих же журналах он часто упоминался в связи с тем, что пропускал много занятий из-за частых болезней, как-то: «…постоянно болеет лихорадкой и при этом нервно расстроенный юноша».

Ввиду слабого здоровья ему даже разрешили жить не в корпусе, а дома, с родителями. Он был «приходящим», домашним ребенком. Учился в корпусе почти четыре года, но большую часть времени проводил дома, «в отпуску по болезни». Это были не только обострения лихорадки, но он постоянно болел и другими болезнями – корью, скарлатиной и т.д. Так, в домашней обстановке, с любовью к уединению, у Бердяева выработался характер «феодала, который сидит в своем родовом замке с поднятым мостом и отстреливается» (16: стр. 45).

Учился он довольно плохо. Во всяком случае, его годовые баллы были ниже средних по группе. Иногда на лето ему назначали «обязательные работы» по какому-то предмету, например, по алгебре – после V класса. «Я никогда не мог решить ни одной математической задачи, не мог выучить четырех строк стихотворения, не мог написать страницы диктовки, не сделав ряд ошибок», – пишет он (16: стр. 23). У него были способности к рисованию, и в корпусе он был одним из первых по этой дисциплине. Он даже окончил школу рисования и уже начинал писать масляными красками. С детства Бердяев знал французский и немецкий языки, на которых говорили дома, поэтому по этим предметам имел сравнительно высокие оценки. Хорошо писал сочинения, несмотря на проблемы с орфографией. Лучше других предметов знал историю и естествознание. «Одно время у меня был домашний репетитор. Однажды он пришел к отцу и сказал, что ему трудно заниматься с таким неспособным учеником. В это время я уже много читал и рано задумывался над смыслом жизни… Психологически я себе объясняю, почему я всегда был неспособным учеником, несмотря на очень раннее умственное развитие и на чтение книг, которых в моем возрасте никто не читал… Мои способности обнаруживались лишь тогда, когда умственный процесс шел от меня, когда я был в активном и творческом состоянии, и я не мог обнаружить способностей, когда нужно было пассивное усвоение и запоминание, когда процесс шел извне ко мне. Я, в сущности, никогда не мог ничего пассивно усвоить, просто заучить и запомнить, не мог поставить себя в положение человека, которому задана задача. Поэтому экзамен был для меня невыносимой вещью. Я не могу пассивно отвечать. Мне сейчас же хочется развить собственные мысли… Я никогда не мог бы конспектировать ни одной книги. И я, вероятно, срезался бы, если бы мне предложили конспектировать мою собственную книгу», – пишет Бердяев (16: стр. 23, 24). Однажды он получил единицу по 10-балльной системе на экзамене по Закону Божьему, и это был небывалый случай в истории кадетского корпуса. В нем проявлялось глубоко личностное, творческое начало мыслителя, который больше реагировал на свои мысли, чем на то, что навязывалось ему извне. Отчасти, это можно объяснить III домом в Овне и Меркурием в сердце Солнца, который транслирует только свое, идущее из глубины творческого «я» знание. Читал же он быстро, легко ориентируясь в мире мысли читаемой книги. При этом он как бы творчески реагировал на нее и запоминал не столько ее содержание, сколько мысли, которые пришли к нему по поводу этой книги. В связи с этим вспоминается данная Г. Гессе в «Игре в бисер» характеристика трех типов читателей. Бердяева можно в этой классификации отнести к IIIму, высшему типу, что является свидетельством того, что он жил в IIIй, высшей системе домов Джамаспа. Как раз три типа читателей у Гессе можно отождествить с формами жизни в трех системах домов: Коха, Плацидуса и Джамаспа.

Везде и во всем Бердяев ищет только себя, свои собственные мысли. Скопление планет в индивидуалистическом знаке Овна только укрепляет его духовные позиции. «В коллективной атмосфере военного учебного заведения я был редким индивидуалистом, очень отъединенным от других… Но мое расхождение с кадетами и со всей кадетской атмосферой имело более глубокие причины. Во мне необычно рано пробудился интерес к философским проблемам, и я сознал свое философское призвание еще мальчиком», – пишет Бердяев (16: стр. 23).

Пребывание в кадетском корпусе оказало на него огромное влияние в сторону вырабатывания в нем сильного отвращения к военным и военной службе. Все военное еще в детстве, до учебы в корпусе, было для него нестерпимым, «ибо делало человека подчиненной частью коллективного целого» (16: стр. 26). Он ненавидел строевую службу, даже избегал носить кадетскую форму, не стриг коротко волосы, как полагалось кадетам. Избегал встреч с офицерами, чтобы не становиться «во фронт». Он никогда и ничему не мог подчиниться. «В моей природе есть кавалергардские инстинкты, но они были мной задавлены и вытеснены… Некоторая воинственность моего характера целиком перешла в идейную борьбу, в сражения в области мысли», – замечает философ (16: стр. 27). Иными словами, снова дала себя знать «стопроцентная», учитывая «мужской» тип его мышления, мужественность Бердяева. Ведь воинственность – это качество мужское, и его он сохранил для своей дальнейшей жизни. А вот характерную для военных «женственную» подчиняемость его гордый дух принять не смог.

«В детстве я пользовался большой свободой и независимостью, которую очень активно отстаивал. Мне предоставляли читать все, что я хотел, и никто мною не руководил», – пишет Бердяев (11: стр. 122). Ввиду того, что он часто болел и находился дома, он читал много книг из отцовской библиотеки (в чем тоже проявляется связь III с IV домом). В 14 лет он прочел «Критику чистого разума» Канта и «Философию духа» Гегеля. После этого в нем произошел внутренний переворот, изменивший всю его жизнь. Однажды он был потрясен мыслью: «Пусть я не знаю смысла жизни, но искание смысла уже дает смысл жизни, и я посвящу свою жизнь этому исканию смысла» (16: стр. 84). Это стало настоящим обращением Бердяева. Искание истины и смысла стало верой в существование истины и смысла. Он не обрел в этот момент какой-то определенной веры, просто решил посвятить свою жизнь поиску ответа на экзистенциальные вопросы. Этот переворот сопровождался у него внутренним очищением, нравственным улучшением, даже некоторой аскезой. Он осознал «независимость духа от оболочек души».

Осенью 1890 г. Бердяева перевели в VI класс Пажеского Его Величества корпуса экстерном. Но здоровье не позволило ему переехать в Петербург. Как он написал в своей автобиографии, поданной с прошением в 5ю Киевскую гимназию в 1894 г., «дурное здоровье вряд ли бы позволило мне служить в военной службе, но все больше и больше я начинал чувствовать, что у меня решительно нет к ней никакого призвания. Карьера ученого казалась мне гораздо более соблазнительной и более подходящей к складу моего ума и характера, чем чуждая мне военная карьера. Конечно, не легкая задача в сравнительно короткое время пройти требуемые курсы латинского и греческого языков, из которых о первом я имею некоторое понятие, а о втором ровно никакого; тем не менее в 6м классе у меня уже созрело твердое решение оставить корпус и начать подготовляться к испытанию зрелости» (Госархив г. Киева, ф. 78). Родители тоже видели его непригодность к военной службе, поэтому с их стороны особого сопротивления не было, и Бердяев вышел из 6го класса с намерением в течение двух с половиной лет освоить всю программу по сдаче экзаменов на аттестат зрелости в 1893 г. Главной проблемой для него было изучить греческий язык и латынь. Собственно, письменные работы по этим языкам он как раз и провалил в 1893 г. и с огромным трудом все же сдал всю программу в 1894 г. Языки и некоторые другие дисциплины он сдал при этом на 3. Только по французскому языку получил 5. В итоге средний бал у него получился 3,5. С этими успехами он и поступил в Киевский университет на естественный факультет. Но для него уже это было огромным достижением ввиду его неспособности передавать чужие мысли и сдавать экзамены.

В транзитах на сентябрь 1894 г. Сатурн прошел mc гороскопа в 23мо Весов, проявив цель, к которой личность шла самостоятельно (для сравнения: на начало учебы в кадетском корпусе альмутен I дома Сатурн вошел в VII дом, где столкнулся с реальностью оппозиции, попал в мир социума, где он не прижился; к началу учебы в университете Сатурн достиг Х дома, – здесь уже будущий философ самостоятельно взял свою вершину, определив цель своей жизни).

Через год Бердяев перевелся на юридический факультет. Это более соответствует положению точки цели в Весах. Весы имеют отношение к юриспруденции, так как связаны с законом. Уран в радиксе Бердяева – не только альмутен II дома, но и сигнификатор и градарх VII дома. Так что, в соответствии с положением этой планеты в VII доме, его могла привлекать как биология (естественный факультет), так и юридическая наука. Кроме того, Уран одновременно решает как проблемы материального плана (зарабатывание денег, которых у Бердяева никогда не было ввиду анаретных свойств этой планеты; философские вопросы экономического порядка, например, марксизм, который ему пришлось изучить до самых оснований и с которым у него были связаны некоторые неприятности по VII дому), так и проблемы места человека в обществе (общественные взаимоотношения, суды, а также брак и партнерские связи).

Изначально в его гороскопе есть хорошие данные для того, чтобы стать юристом, причем «нечистым на руку», – во всяком случае, зарабатывать в этой отрасли деньги. Это – и Уран как альмутен II дома в VIIм, в тригоне к альмутену VII дома Луне, и Черная Луна в Весах в IX доме в секстиле к Урану. Здесь следует напомнить, что Лилит, являющаяся астральной планетой, всегда указывает нам на те ошибки, которые мы совершили в прошлой жизни. В данном случае это могли быть грехи, совершенные либо в сфере юриспруденции, либо просто связанные с нарушением справедливости или осуждением других. Возможно, имело место лжесвидетельство, – лживые слова, которые повлияли на судьбу другого человека, составили о нем несправедливое мнение в глазах общества. В пользу этой версии, в частности, говорит нервный тик Бердяева, закрепленный у него с раннего детства и напоминающий момент «вырывания языка» как самонаказания за возможный проступок вышеприведенного свойства. Во всяком случае, самые большие угрызения совести философа были связаны именно с этой сферой жизни. Он всегда отказывался от осуждения других, – видимо, памятуя о совершенном грехе подобного плана, приведшем к тяжелым последствиям. Подсознательная память не дала ему самому себе этого ни забыть, ни простить. Но возможен и другой вариант, при котором человек получил в прошлой жизни незаслуженное наказание и не смог этого простить своим обидчикам. Теперь же ему снова приходится постоянно сталкиваться с подобными ситуациями для того, чтобы научиться прощать и не осуждать других за содеянное.

Если бы Бердяев стал юристом, Лилит в Весах могла наградить его совершением судебных ошибок или обольщением брать взятки. Впрочем, последнее было бы для него исключено, ввиду его большой гордости и «патологической» честности. Потому, видимо, он и не пошел по сему пути. А сталкиваться с грязью ему приходилось бы постоянно. Собственно, это от него никуда не ушло: проблемы приходили к нему уже иным путем, но через этот же информационный канал. Когда Бердяев отказался от добровольного принятия зла в своей жизни, ситуации подобного рода сами находили его. В суд уже вызывали и судили его. Но об этом позже. И что интересно: на момент ухода из кадетского корпуса и решения поступать в университет прогрессивная Черная Луна соединилась с его mc. Тогда свою цель он увидел в искаженном свете. Он собирался поступать в университет в 1893 г., но удалось это сделать лишь годом позже. Возможно, тогда он верил, что поступление, а затем получение диплома откроет ему двери в настоящий, «взрослый» мир, в котором он найдет свое место, оставив опостылевшую военную службу. Он представлял себя в роли ученого и полагал, что его жизнь обретет какие-то очертания, соответствующие характеристике Х дома, связанного с выбором определенной профессии. Он и предположить тогда не мог, что та же Лилит в Весах не позволит ему окончить университет и получить специальность.

Новый учебный 1895 г. начался при транзитном положении планет, обратном тому, при котором началась учеба в кадетском корпусе: теперь Юпитер стал на место Сатурна, находившегося тогда в соединении с радикальным Ураном, а Сатурн – на место Юпитера на Южном Узле гороскопе Бердяева. Такая рокировка планет по точкам крестовой ситуации роднит оба события: первое событие было первым моментом включения VII дома – столкновением с обществом; второе – результатом сознательного решения получить профессию, связанную с работой в этом обществе.

Южный узел в Х доме давал ослабление энергий дома, нежелание заниматься сферой политики, власти, карьеры и другими иллюзорными вершинами нашего бытия. По этой же причине, возможно, он так и не смог получить диплом как документированное оформление его профессиональной квалификации. «Академическим», профессиональным специалистом в определенной области он не стал: за это он уже сражался и достиг этого в предыдущем воплощении, и теперь ему следовало в большей степени заниматься вопросами дома, предков, родины, исследованием истории (по Северному Узлу в IV доме). Всю жизнь он был неким «дилетантом» и работал в той сфере, в которой не приобрел соответствующего профессионального статуса. Альмутен Х дома Хирон в королевском 18мо Овна (второй королевский градус в его гороскопе: Хирон и Уран – две планеты, через которые мыслитель мог сообщаться напрямую с миром Меног) давал стремление осуществлять свою цель через познание, поиск истины, творчество в области мысли, написание книг. Кроме того, у него была мистериальная цель, связанная с кометой Шумейкера-Леви: mc – в 23мо Весов, в котором осуществляется битва Света и Тьмы, а Хирон – в градусе, в котором он же находился в начале цикла 44 лет (16 июля 1972 г.). Осуществление его цели было спроецировано в будущее, в наше время.

Что касается другой темы Х дома, связанной с отношением к государству и власти, то на эту тему Бердяев писал так: «Когда я еще мальчиком подходил к какому-нибудь государственному учреждению, то уже находился в состоянии отвращения и негодования и хотел разрушения этого учреждения… Всякое государственное учреждение представлялось мне инквизиционным, все представители власти истязателями людей» (16: стр. 113). С этим же было связано и его нежелание делать какую-либо карьеру. Он не собирался становиться философом в традиционном профессиональном понимании этого слова, предпочитая считать себя мыслителем (то есть переносил акцент с IX дома на IIIй, где у него находился стеллиум планет). «Под философским призванием я понимал совсем не то, что я специализируюсь на какой-то дисциплине знания, напишу диссертацию, стану профессором. У меня вообще никогда не было перспективы какой-либо жизненной карьеры и было отталкивание от всего академического. Я не любил сословия ученых, не переносил школьности, считал предрассудком условную ученость. Я так же плохо представлял себя в роли офицера и чиновника или отца семейства, вообще в какой бы то ни было роли в жизни. Когда я сознал себя призванным философом, то я этим сознал себя человеком, который посвятит себя исканию истины и раскрытию смысла жизни» (16: стр. 48). Это еще объясняется тем, что альмутен IX дома Прозерпина находится у Бердяева в VIII доме. Поэтому для него поиск истины и смысла важнее получения внешнесоциальных атрибутов власти в научном мире. «Профессорскую философию я не считал настоящей, первородной философией…Я всегда принадлежал к тому типу философии, который сейчас называется «экзистенциальной». Мне близок тип именно экзистенциальной философии, но не философии жизни и не философии прагматической… Я всегда хотел, чтобы философия была не чем-то, а о чем-то, обнаружением первореальности самого субъекта», – пишет мыслитель (16: стр. 97). Как же близки эти мысли к марсианско-буддийским идеалам мышления!

Поскольку большая часть IX дома находится в Весах, философия Бердяева окрашена этическими чертами, свойственными этому знаку. Он считал себя прежде всего философом-моралистом. Его философия, по его признанию, всегда имела этический характер. «Пафос долженствования у меня всегда преобладал над пафосом бытия», – пишет он (16: стр. 93). Своей философией он все время вмешивался в жизнь мира, обличая изъяны социальной жизни (Черная Луна в Весах в IX доме).

Участие в большом кресте Урана давало революционность натуре мыслителя. Хотя он признавал, что в наследство от предков ему досталась «господская» психология, но у него это соединялось с нелюбовью к господству и власти, «с революционным требованием справедливости и сострадательности». Однако это революционное требование справедливости по Урану-анарете в VII доме и было причиной многих его жизненных проблем. Он изначально не мог получить ничего хорошего от этой революционной справедливости, чему еще способствовал секстиль Урана к Лилит в Весах: рассчитывать на справедливость не приходилось. Он мог бороться только со злом несправедливости этого мира, что он и делал. Эта борьба развертывалась через III-IX дома, по оппозиции планет в них. И прежде всего – по оппозиции Венеры с Луной и Черной Луны. Главный упор следовало делать на Венеру: она была алькокоденом – самой доброй планетой гороскопа. Тем более на нее надо было опираться, потому что она давала гармонизирующий тригон к анарете Урану. Венера давала основные положительные силы, но их было недостаточно ввиду того, что она была одной из наиболее слабых по афетическому статусу планет в радиксе. В качестве альмутена V дома (любви и творчества) Венера прекрасно реализовывалась Бердяевым. На творчество и любовь он опирался в борьбе с несправедливостью мира. Напомню, что положение Венеры – 5йо Овна, который Солнце проходит 24 марта – в самый «кометный день». Он связан с памятью о перволюдях Машйа и Машйои, о первичной гармонии супружеских взаимоотношений. В соответствии с характеристикой этого градуса человек сам себе делает карьеру, возвышается собственным трудом. Этот градус дает трудолюбие и упорство, даже возможность добиться известности и славы. Бердяеву как раз это удалось благодаря воплощению своих творческих замыслов. 5йо Овна – это градус тотема вымершего безгривого голубого льва, жившего в арийской Арктиде. По-другому еще его называют снежным львом. Поскольку голубой лев – вымершее животное, это откладывает печать ущербности и «вымираемости» на носителе этого градуса, дает ему психологическое состояние «не от мира сего», делает человека как бы реликтом. Этот градус способствует образованию у человека комплекса неприспособленности к внешней жизни, слабую выживаемость и нежизнеспособность в животных реакциях на жизнь, в инстинктивной защите своих интересов, что отчасти и проявилось у Бердяева, в его слабой приспособленности к быту и прозе жизни. Он чувствовал себя на своем месте только тогда, когда речь шла о жизни духа. Поскольку Венера – альмутен V дома, эти качества проявились, прежде всего, через дом творчества, любви и детей. Детей у него вообще не было. К любви у него было особое, именно «реликтовое» отношение, о чем я буду писать ниже. Его творчество тоже было направлено на создание «иного мира», и он действительно обрел славу и известность своим литературным трудом.

Интересно, что в Зодиаке всего два градуса льва, и оба они были заняты планетами в гороскопе Бердяева (Лев – это, прежде всего, символ аристократизма, благородства и творчества), причем это оказались планеты, одна из которых – Венера – была алькокоденом, а вторая – Уран – анаретой. Они же были в аспекте друг с другом. Так что начало творчества несли в себе, как сообщающиеся сосуды, Венера и Уран, причем одна продлевала жизнь, другой – укорачивал. Смерть, собственно, и произошла по вине Урана, но Солнце в этот момент оказалось на золотом сечении-2 от радикальной Венеры, а транзитная Венера находилась на золотом сечении радикальной Лилит. Поэтому в смерти философа участвовали оба показателя жизни и смерти.

Уран в радиксе Бердяева был намного сильнее Венеры, и потому саморазрушающий инстинкт в нем был сильнее инстинкта самосохранения, а революционное, бунтарское начало всегда побеждало все остальное. Он как-то даже высказался о том, что он настолько любит свободу, что его иногда прельщает идея пожертвовать любовью ради свободы. Прежде всего, это было выражением бунта личности против общества (Уран в VII доме, да еще в падении во Льве). А относительно жертвы любовью ради свободы следует сказать, что здесь не все так просто. Бердяев на самом деле всегда считал любовь неотделимой от свободы, и наоборот, но только в их высших ипостасях. То есть он видел единство двух противоположных знаков Зодиака. Настоящая любовь предполагает свободу, иначе это уже не любовь; и свобода тоже должна быть основана на любви, иначе она может привести к отрыву от своих корней, к отпадению «во тьму внешнюю», к грехопадению и самоуничтожению. Любовь – это чувство самосохранения жизни, и Бердяев очень хорошо это понимал. Мысль о том, чтобы жертвовать любовью, следует трактовать как жертву любовью временной, неистинной, из разряда тех, что встречаются много раз в жизни каждого человека. Эта любовь действительно не стоит свободы. Хотя и здесь все очень индивидуально. Для Бердяева свобода настолько важна, что равной ей может стать лишь истинная любовь, а дороже – вообще ничего.

Учась в университете и вступив в революционный мир, Бердяев начал борьбу за свободу уже в самом этом революционном мире, в марксизме. Будучи еще марксистом, он увидел в нем элементы, которые приведут его в дальнейшем к деспотизму и отрицанию свободы. Он признавал, что потерял много сил в борьбе с «интеллигентской общественностью», которая на самом деле свободы не любит. Бердяеву было ясно, что социализм может принять разные обороты: он может привести к освобождению, но может – и к уничтожению свободы, к тирании и системе Великого Инквизитора (что затем и произошло). Он боролся с тоталитаризмом во имя свободы и творчества, олицетворяемым анаретой и алькокоденом его гороскопа. В мире православном он увидел то же посягательство на свободу, ту же вражду к независимости личности и к творчеству, что и в мире аристократическом и мире революционном. Даже в мире эмиграции, за границей, он обнаруживал ту же ненависть к свободе, что и в коммунизме.

Источник своей революционности Бердяев видел в изначальной своей невозможности принять какой-либо миропорядок, подчиниться чему-либо на свете. Поэтому это революционность индивидуальная, а не социальная, это – восстание личности, а не соучастие в восстании масс. Более того, именно в социальности он видел отказ от свободы, а социальные, политические революции, по его мнению, несут в себе элемент рабства, унижения личности. Он даже считал, что всякое организованное общество враждебно свободе и склонно отрицать человеческую личность. Бердяеву была присуща революционность духовная, восстание духа, то есть свободы и смысла, против рабства и бессмыслицы мира. Он никогда не мог быть конформистом, так как не умел ни к чему приспосабливаться. Он презирал «общественное мнение» и никогда с ним не считался. Его всегда удивляло, когда ему говорили, что какая-нибудь его статья или выступление очень смелы. Революционная политика имеет свое деспотическое «общественное мнение», считал Бердяев. И от этого «общественного мнения» рабски зависят профессиональные революционеры. Политические революции отталкивали его тем, что они не являются духовными революциями; в них дух или совсем отрицается, или остается старым. Политическое устройство этого мира рассчитано на среднего, массового человека, в котором нет ничего творческого. И на этом основаны государство, революции и контрреволюции. В то же время революции Бердяев считал неизбежными при слабости творческих духовных сил, способных решить государственные проблемы методом реформ.

Иными словами, Бердяев боролся за чистоту проявления энергий Урана. Он признавал революцию духа, при которой человек свободно выбирает качественное преобразование своего сознания, духовное улучшение своей природы. Тогда внешние революции будут не нужны: они все равно личности человека не меняют. Он писал, что дух есть свобода и революция, материя же представляет собой необходимость и реакцию, и потому она сообщает реакционный характер самим революциям.

Бердяев всегда находился в активном противостоянии с любой социальной средой. Об этом же говорит оппозиция между Солнцем и Юпитером – планетой социума – в его гороскопе. Он и стремился к общению, но в общении с другими он только лучше раскрывался для самого себя, оттачивал свою мысль. Участвуя во многих духовных течениях своего времени, Бердяев ни одному из них не принадлежал. «Я обманывал ожидания всех, всегда возвращался к самому себе… Я мог оставаться трезвым среди пьяных. И это должно было раздражать. Ни оккультная атмосфера моей ранней юности, ни тоталитарная революционность социал-демократов, ни атмосфера нового религиозного сознания Мережковских, ни гностическое секстанство антропософов, ни разлитая повсюду дионисическая стихия, ни магическое православие П. Флоренского, ни могущественная магия разыгравшейся стихии большевизма не могли мной овладеть и принудить отречься от свободы духа и от личной совести… Меня смешило, когда меня подозревали в том, что я член оккультных обществ, масонских лож и т.п. Это только означало совершенное незнание моего характера, моей неспособности подчиниться какой-либо организации», – пишет он (16: стр. 145). В принадлежности к масонской ложе, кстати сказать, его подозревают до сих пор, – тот же Каныгин, о котором уже не раз упоминалось в данной книге. Но со стороны Каныгина это следует рассматривать скорее как комплимент, поскольку в масоны он избирает только самых достойных людей, обладающих недюжинным умом и творческими способностями. Это только лишний раз доказывает, насколько легко этот исследователь пользуется непроверенными данными, раздавая направо и налево свои определения.

 

С момента поступления в университет Бердяев познакомился с марксизмом. Прельстила его в нем прежде всего теория «борьбы за индивидуальность» социолога Н. Михайловского, который был защитником индивидуалистического социализма, утверждающего примат индивида над обществом. Обоснование социализма и марксизма у Бердяева было, прежде всего, этическим. И с самого начала у него обнаружился решительный поворот к идеализму. По его мнению, марксизм стал кризисом русской интеллигенции. Это течение находилось на значительно более высоком уровне, чем другие течения революционной интеллигенции. Бердяев стал критическим марксистом, и это давало ему возможность оставаться идеалистом в философии. Революция не была для него религией, как для старого поколения русских революционеров. В марксизме ему нравился историософский размах, так как он в силу своей привязанности к теме IV дома стремился познать смысл истории. Марксизм же открывал широту мировых перспектив, был моментом европеизации русской интеллигенции, приобщения ее к западным течениям, выходом на больший простор. Бердяев полностью принимал марксистскую критику капитализма. Марксизм, в отличие от всех старых революционных направлений, раскрывал возможность победы революции. А поскольку у Бердяева была потребность претворять в жизнь свои идеи, он не хотел оставаться отвлеченным мыслителем, поэтому и шел в марксизм, в котором полностью вместиться, по собственному его признанию, он не мог.

Назад

Вперед